Казаки – люди вольные. Парни и девушки знакомились самостоятельно и сами выбирали друг друга. Хотя, в старину, случалось и такое, что судьбу определяли старшие родичи в желании с кем-либо породниться. Но чаще все происходило по любви.
Жених делал предложение невесте и говорил, что будет засылать сватов. Невеста сообщала родителям, что в такой-то день ее придут сватать. Обычно они жениха знали и имели о нем представление. Батька говорил: «Добре, пусть засылает сватов».
В назначенный день жених и двое его старост – так называются «дружки», перевязанные рушниками (вышитыми вручную полотенцами), шли пешком через всю станицу к дому невесты. В руках сумки. Перед домом невесты они останавливаются и говорят: «Тут живет такая красуня, а у нас такой бравый и гарный хлопец!»
После этого их приглашают в дом. Сваты заходят и кланяются. Если родителям жених сподобался (на балачке значит – понравился), то приглашают к столу. На столе только легкие закуски. После этого батька посылает до «дедуся». Без дедуся ничего не делается и присутствует он на всех этапах свадьбы!
Старосты в это время из сумок достают хлыбину (каравай белого хлеба домашней выпечки) и фляжку вина. Когда приходит дедусь, то посылают уже за невестой. Она разрезает хлыбину пополам, а затем отламывает от половинок рукой и раздает хлеб присутствующим.
Начинается небольшое застолье и разговоры. Никаких других гостей в этот момент нет. Пока все держится в строгом секрете, никому ничего официально не объявляют. Хотя, конечно, вся станица уже видела хлопцев-сватов в рушниках и догадывалась – но ответа родителей все равно никто не знал.
На другой день батька невесты объезжал своих братьев и сестер и сообщал, что «невесту пропили» и сегодня будет магарыч (угощение). Точно также мать жениха, обходит с новостью своих родных и приглашает самых близких на магарыч в дом невесты. Приходят и старосты-сваты с женами (если были).
Столы обычно накрывали во дворе. На магарыче обговаривают все детали предстоящей свадьбы – на какой день назначить, как будут одевать жениха и особенно невесту.
Платье обычно всегда шили специально. Особым украшением были венок и цветы на костюм и платье жениха и невесты. Были специальные умелицы, которые изготавливали их из белого воска.
Через неделю уже батька и мать жениха приглашали к себе родителей невесты и избранную родню. И снова старосты-дружки в рушниках шли через всю станицу, а в доме им повязывали еще одни – крест на крест. Там уже окончательно обговаривали последние нюансы предстоящей свадьбы.
Подготовка длилась примерно три месяца, хотя случалось, что могли назначить и через год – если в доме траур или в ожидании окончания учебы.
Весилля – так на кубанской балачке называется гуляние (накануне свадьбы) – всегда проходило дома. За неделю прибегали титки (тетушки) и готовили угощение. Из особого теста делали вергуны (мучное блюдо, типа пончика), посыпали их сахарной пудрой. В пятницу готовили рыбу, котлеты и другие мясные блюда.
В пятницу жених, невеста и старосты объезжали всю родину (родственников), каждый свою, и приглашали на вессиля. По составленному списку. Туда входили крестные, дядья-тети, двоюродные братья и сестры. Обязательно приглашались все соседи.
Заходили в дом, трижды кланялись со словами «Батька, мама и я приглашаем вас на весилля». После чего староста на красивом платочке подавал шишку – праздничная сдобная булочка в виде короны, их пекли заранее. Те благодарили батьку, маму, жениха с невестой и подтверждали, что придут.
И так объезжали каждого в отдельности. Надо было невесте еще заехать к родителям жениха, а потом и к родителям невесты и пригласить их.
На первый день свадьбы перед домом утром выставляли приданное. Затем родители выводили невесту и кланялись на четыре стороны. В руках у отца – хлеб, у матери – икона.
В это же время дружки невесты, обычно братья и сестры, за калиткой стелили рушник, на него клали шишки требуя с жениха выкуп, и выкуп солидный, потом отправлялись на венчание.
К возвращению молодых собирались гости и усаживались за стол. Перед невестой и женихом обязательно ставили дивень (обрядовая свадебная выпечка – каравай с воткнутыми в него высокими палочками, или стеблями камыша покрытые слоем запеченного теста) – своего рода, занавесочная, от сглаза. В этой части свадьбы все вели себя чинно, на вино никто не налегал. Потому что впереди была важнейшая часть – дариння (дарение).
Через некоторое время поднимались старосты и объявляли: «Дары дари посидали!» Рядом стояла корзина, выложенная рушниками, и там лежали шишки, которые подносили дарителям. Рядом на красивом подносе стопочка вина и стопочка горилки.
Начинали всегда с «дедуся» и «бабуси». «Здесь булы у молодого и молодой дедуся с бабусей, кланяются молодый и молода хлебом-солью и стаканом вина!», — говорят старосты. Жених и невеста трижды кланяются в пояс. Дедусь произносил наставление-тост и вручал подарок.
Затем шли крестный и крестная. Крестный, сказав слово, вручал подарок и выпив чарку вина говорил: «Сладко!» А вот крестная, чуть пригубив произносила: «Ой, горькое. Надо подсластить!» И вот только тут все гости впервые кричали «Горько!», а жених с невестой целовались.
И дальше каждый гость по старшинству. Деньги складывали в специальную «копилку».
И только после обряда дариння начиналось само весилля – гуляли свадьбу!
На столе стояли два «быка» — это огромные, в четверть ведра, бутыли с горилкой и вином, которое для такого случая выдерживалось не менее десяти лет, специально к свадьбе. Бутыли, вместо пробок, обычно затыкали кочерыжкой от кукурузного початка, обвязывали атласной лентой и украшали веточкой калины – тоже от сглаза. К ним назначали хлопцев со стороны невесты, которые берегли «быков». Потому что хлопцы со стороны жениха стремились их украсть и потом потребовать выкуп.
Гуляли до самой ночи. Но еще задолго до окончания первого дня весилля выходил дедусь и объявлял: «Звиняйте, но надо и годи знать!» («извините, пора и честь (возраст) знать»). С этого момента все несовершеннолетние, которые присутствовали на весилли, поднимались и уходили. На второй и третий день свадьбы их уже не было.
Второй день начинался он со звона. Для этой цели обычно находили железяку и били по ней до одури и гула в ушах. Сбереженные быки с горилкой и вином ставили на украшенную скамеечку перед калиткой. Тех, кто приходил, обязательно перед тем, как пропустить во двор, к столам, гойдали (то есть – катали, подбрасывали) на одеяле, после чего гость платил небольшую сумму денег за «гойдалку» — катание.
Затем ехали на базар и на собранные деньги покупали самую красивую одежду для батьки жениха и мамы невесты. По возвращении, потешно наряженных «женихом» и «невестой», их сажали в тележку и катали по станице. При этом, часто их поливали водой. После этого возвращались в хату, где гуляют свадьбу, к тому времени там, в огороде, уже был построен шалаш из веток, крытый сеном. «Молодых» торжественно туда заселяли, им наливали, и пока они угощались – шалаш поджигали! «Пара» с криком выскакивала из «дома», их снова торжественно грузили в тележку и везли до ближайшего водоёма (речки, или просто лужи, и бросали в воду вместе со свадебным «экипажем» … И только после этого веселая толпа гостей, мокрые, измазанные в грязи и пыли родители жениха и невесты возвращались на гулянку, где их обсушивали и наряжали в новую одежду.
И снова угощались до вечера.
День третий назывался – «прийти на курей». Заводилы ходили по дворам и собирали кур. После чего их готовили и вновь шумело весилля – застолье, танцы, играли музыканты. Непременный атрибут – обилие шуток, часто очень откровенных, потому-то несовершеннолетним и нельзя было присутствовать.
Завершало кубанскую свадьбу – красочное и весьма опасное представление – разводили костер и прыгали сквозь огонь примерно так, как это делается во время праздника Ивана Купалы.
Был и еще один обычай – «показать гарбуза».
Это когда девушке не нравится пытающийся ухаживать хлопец, то ему приносят гарбуза – тыкву. Заговор устраивали девки: «А давай этому гарбуза повесим — чего он ко мне пристает!»
Выбирали самого большого гарбуза – чем крупнее, тем лучше. Не ленились, тащили его к дому ухажера и вешали на плетень. Бывало, что гарбуза выкатывали и сватам. Такое случалось, когда приходили не спросясь, а у девушки уже был хлопец на примете.
Жених делал предложение невесте и говорил, что будет засылать сватов. Невеста сообщала родителям, что в такой-то день ее придут сватать. Обычно они жениха знали и имели о нем представление. Батька говорил: «Добре, пусть засылает сватов».
В назначенный день жених и двое его старост – так называются «дружки», перевязанные рушниками (вышитыми вручную полотенцами), шли пешком через всю станицу к дому невесты. В руках сумки. Перед домом невесты они останавливаются и говорят: «Тут живет такая красуня, а у нас такой бравый и гарный хлопец!»
После этого их приглашают в дом. Сваты заходят и кланяются. Если родителям жених сподобался (на балачке значит – понравился), то приглашают к столу. На столе только легкие закуски. После этого батька посылает до «дедуся». Без дедуся ничего не делается и присутствует он на всех этапах свадьбы!
Старосты в это время из сумок достают хлыбину (каравай белого хлеба домашней выпечки) и фляжку вина. Когда приходит дедусь, то посылают уже за невестой. Она разрезает хлыбину пополам, а затем отламывает от половинок рукой и раздает хлеб присутствующим.
Начинается небольшое застолье и разговоры. Никаких других гостей в этот момент нет. Пока все держится в строгом секрете, никому ничего официально не объявляют. Хотя, конечно, вся станица уже видела хлопцев-сватов в рушниках и догадывалась – но ответа родителей все равно никто не знал.
На другой день батька невесты объезжал своих братьев и сестер и сообщал, что «невесту пропили» и сегодня будет магарыч (угощение). Точно также мать жениха, обходит с новостью своих родных и приглашает самых близких на магарыч в дом невесты. Приходят и старосты-сваты с женами (если были).
Столы обычно накрывали во дворе. На магарыче обговаривают все детали предстоящей свадьбы – на какой день назначить, как будут одевать жениха и особенно невесту.
Платье обычно всегда шили специально. Особым украшением были венок и цветы на костюм и платье жениха и невесты. Были специальные умелицы, которые изготавливали их из белого воска.
Через неделю уже батька и мать жениха приглашали к себе родителей невесты и избранную родню. И снова старосты-дружки в рушниках шли через всю станицу, а в доме им повязывали еще одни – крест на крест. Там уже окончательно обговаривали последние нюансы предстоящей свадьбы.
Подготовка длилась примерно три месяца, хотя случалось, что могли назначить и через год – если в доме траур или в ожидании окончания учебы.
Весилля – так на кубанской балачке называется гуляние (накануне свадьбы) – всегда проходило дома. За неделю прибегали титки (тетушки) и готовили угощение. Из особого теста делали вергуны (мучное блюдо, типа пончика), посыпали их сахарной пудрой. В пятницу готовили рыбу, котлеты и другие мясные блюда.
В пятницу жених, невеста и старосты объезжали всю родину (родственников), каждый свою, и приглашали на вессиля. По составленному списку. Туда входили крестные, дядья-тети, двоюродные братья и сестры. Обязательно приглашались все соседи.
Заходили в дом, трижды кланялись со словами «Батька, мама и я приглашаем вас на весилля». После чего староста на красивом платочке подавал шишку – праздничная сдобная булочка в виде короны, их пекли заранее. Те благодарили батьку, маму, жениха с невестой и подтверждали, что придут.
И так объезжали каждого в отдельности. Надо было невесте еще заехать к родителям жениха, а потом и к родителям невесты и пригласить их.
На первый день свадьбы перед домом утром выставляли приданное. Затем родители выводили невесту и кланялись на четыре стороны. В руках у отца – хлеб, у матери – икона.
В это же время дружки невесты, обычно братья и сестры, за калиткой стелили рушник, на него клали шишки требуя с жениха выкуп, и выкуп солидный, потом отправлялись на венчание.
К возвращению молодых собирались гости и усаживались за стол. Перед невестой и женихом обязательно ставили дивень (обрядовая свадебная выпечка – каравай с воткнутыми в него высокими палочками, или стеблями камыша покрытые слоем запеченного теста) – своего рода, занавесочная, от сглаза. В этой части свадьбы все вели себя чинно, на вино никто не налегал. Потому что впереди была важнейшая часть – дариння (дарение).
Через некоторое время поднимались старосты и объявляли: «Дары дари посидали!» Рядом стояла корзина, выложенная рушниками, и там лежали шишки, которые подносили дарителям. Рядом на красивом подносе стопочка вина и стопочка горилки.
Начинали всегда с «дедуся» и «бабуси». «Здесь булы у молодого и молодой дедуся с бабусей, кланяются молодый и молода хлебом-солью и стаканом вина!», — говорят старосты. Жених и невеста трижды кланяются в пояс. Дедусь произносил наставление-тост и вручал подарок.
Затем шли крестный и крестная. Крестный, сказав слово, вручал подарок и выпив чарку вина говорил: «Сладко!» А вот крестная, чуть пригубив произносила: «Ой, горькое. Надо подсластить!» И вот только тут все гости впервые кричали «Горько!», а жених с невестой целовались.
И дальше каждый гость по старшинству. Деньги складывали в специальную «копилку».
И только после обряда дариння начиналось само весилля – гуляли свадьбу!
На столе стояли два «быка» — это огромные, в четверть ведра, бутыли с горилкой и вином, которое для такого случая выдерживалось не менее десяти лет, специально к свадьбе. Бутыли, вместо пробок, обычно затыкали кочерыжкой от кукурузного початка, обвязывали атласной лентой и украшали веточкой калины – тоже от сглаза. К ним назначали хлопцев со стороны невесты, которые берегли «быков». Потому что хлопцы со стороны жениха стремились их украсть и потом потребовать выкуп.
Гуляли до самой ночи. Но еще задолго до окончания первого дня весилля выходил дедусь и объявлял: «Звиняйте, но надо и годи знать!» («извините, пора и честь (возраст) знать»). С этого момента все несовершеннолетние, которые присутствовали на весилли, поднимались и уходили. На второй и третий день свадьбы их уже не было.
Второй день начинался он со звона. Для этой цели обычно находили железяку и били по ней до одури и гула в ушах. Сбереженные быки с горилкой и вином ставили на украшенную скамеечку перед калиткой. Тех, кто приходил, обязательно перед тем, как пропустить во двор, к столам, гойдали (то есть – катали, подбрасывали) на одеяле, после чего гость платил небольшую сумму денег за «гойдалку» — катание.
Затем ехали на базар и на собранные деньги покупали самую красивую одежду для батьки жениха и мамы невесты. По возвращении, потешно наряженных «женихом» и «невестой», их сажали в тележку и катали по станице. При этом, часто их поливали водой. После этого возвращались в хату, где гуляют свадьбу, к тому времени там, в огороде, уже был построен шалаш из веток, крытый сеном. «Молодых» торжественно туда заселяли, им наливали, и пока они угощались – шалаш поджигали! «Пара» с криком выскакивала из «дома», их снова торжественно грузили в тележку и везли до ближайшего водоёма (речки, или просто лужи, и бросали в воду вместе со свадебным «экипажем» … И только после этого веселая толпа гостей, мокрые, измазанные в грязи и пыли родители жениха и невесты возвращались на гулянку, где их обсушивали и наряжали в новую одежду.
И снова угощались до вечера.
День третий назывался – «прийти на курей». Заводилы ходили по дворам и собирали кур. После чего их готовили и вновь шумело весилля – застолье, танцы, играли музыканты. Непременный атрибут – обилие шуток, часто очень откровенных, потому-то несовершеннолетним и нельзя было присутствовать.
Завершало кубанскую свадьбу – красочное и весьма опасное представление – разводили костер и прыгали сквозь огонь примерно так, как это делается во время праздника Ивана Купалы.
Был и еще один обычай – «показать гарбуза».
Это когда девушке не нравится пытающийся ухаживать хлопец, то ему приносят гарбуза – тыкву. Заговор устраивали девки: «А давай этому гарбуза повесим — чего он ко мне пристает!»
Выбирали самого большого гарбуза – чем крупнее, тем лучше. Не ленились, тащили его к дому ухажера и вешали на плетень. Бывало, что гарбуза выкатывали и сватам. Такое случалось, когда приходили не спросясь, а у девушки уже был хлопец на примете.