Джеймс Макферсон (художник – Джордж Ромни, 1779 – 1780 гг.)
В 1752 г. он поступил в Абердинский университет и в течение трех лет учился в двух колледжах, но ни одного не закончил. Затем, намереваясь стать священником, он перешел в Эдинбургский университет, чтобы изучать богословие. Но и здесь он пробыл недолго, в 1756 г. вернулся в Рутвен, где получил место учителя в школе для бедных. Тогда же Макферсон начал пробовать свои силы в поэзии. В его ранних характерных для XVIII в. классических поэмах «Смерть», «Охотник», «Шотландский горец» ощутимо влияние произведений нового сентименталистского толка, таких как «Могила» Роберта Блэра или «Времена года» Джеймса Томсона. В 1758 г. Макферсону удалось опубликовать в Эдинбурге «Шотландского горца» патриотическую поэму, посвященную борьбе шотландцев против вторжения датчан в XI в. Однако, никакого успеха поэма не имела. К этому времени Макферсон вновь поселился в Эдинбурге, теперь уже как гувернер в семействе Грэмов, занимающийся в свободное время литературным трудом.
В Моффате в 1759 г., Макферсон познакомился с Джоном Хоумом (1722 – 1808 гг.), автором нашумевшей в то время трагедии «Дуглас» (1756 г.), написанной на сюжет шотландской народной баллады. Хоум, происходивший из южной Шотландии, интересовался старинной поэзией горцев. Он упомянул об этом в беседе с Макферсоном, и тот сказал, «что в его распоряжении имеется несколько образцов древней поэзии. Когда г-н Хоум пожелал их увидеть, г-н Макферсон спросил, понимает ли он по-гэльски? «Ни единого слова». – «Тогда как же я смогу показать их вам?» – «Очень просто, – сказал г-н Хоум, – переведите какую-либо из поэм, которая вам нравится, и я полагаю, что смогу составить представление о духе и особенностях гэльской поэзии». Г-н Макферсон отказывался, говоря, что его перевод даст весьма несовершенное представление об оригинале. Г-н Хоум не без труда уговорил его попытаться, и через день или два тот принес ему поэму о смерти Оскара». Поэма понравилась Хоуму, и несколько дней спустя Макферсон перевел ему еще пару поэм.
Когда приятель Хоума священник Александр Карлайл встретился с ним в Моффате, тот показал ему рукописи Макферсона. Впечатление было столь сильным, что спустя более сорока лет 80-летний старец помнил даже дату этой встречи – 2 октября 1759 г. «Я был совершенно потрясен проявившимся в них поэтическим гением, – писал Карлайл в 1802 г. о переводах. – Мы оба согласились, что это весьма ценное открытие и что его следует обнародовать как можно скорее».
Едва Хоум вернулся в Эдинбург, он поспешил познакомить с переводами литераторов и ученых, находившихся в шотландской столице. К их числу принадлежали философы Дэвид Юм и Генри Хоум, лорд Кеймс, историк Вильям Робертсон, экономист Адам Смит. Главенствующее положение в этом «избранном кружке», как их называли, занимал Хью Блэр (1718 – 1800 гг.), профессор риторики Эдинбургского университета, признанный «литературным диктатором севера». Он и сыграл решающую роль в пропаганде переводов Макферсона.
 |  |  |  |  |  |
Джон Хоум (1722 — 1808 гг.) — шотландский писатель; драматург, поэт, священно-служитель. Автор одного из классических произведений шотландской литературы – трагедии «Дуглас» | Дэвид Юм (родившийся как Дэвид Хоум; 1711 — 1776 гг.) — философ, экономист, библиотекарь и эссеист | Генри Хоум (1696 – 1782 гг.). Шотландский писатель, философ и судья, лорд Кеймс. Центральная фигура шотланд-ского просвещения, он был одним из основателей Философского общества Эдинбурга и активным членом Общества избранных | Уильям Робертсон (1721 — 1793 гг.) — британский священник и историк шотландского происхожде-ния | Адам Смит (1723 — 17 1790 гг.) — шотландский экономист и философ-этик, один из основополож-ников экономиче-ской теории как науки. Считается основателем классической политэконо-мии | Хью Блэр (1718 — 1800 гг.) — шотландский религиозный деятель, проповедник, философ, писатель, издатель, педагог и литературный критик; считается одним из первых великих теоретиков письменного дискурса |
Блэр осуществил свое намерение. Уже в июне 1760 г. в Эдинбурге вышла небольшая книжка под названием «Отрывки старинных стихотворений, собранные в горной Шотландии и переведенные с гэльского или эрского языка». В книжке содержалось 15 таких «отрывков». Имя переводчика не было названо. Анонимным было и предисловие Блэра, где «отрывки» именовались «уцелевшими подлинными произведениями древней шотландской поэзии». Успех книги потребовал нового издания, осуществленного в 1760 г. 11 из 16 «отрывков» в том или ином виде (как вставные эпизоды или как приложения) вошли в поэмы Оссиана, изданные Макферсоном в дальнейшем; остальные 5 больше им не использовались.
В предисловии, которое Блэр написал в результате бесед с Макферсоном, между прочим, высказывалось предположение, что, хотя публикуемые отрывки носят обособленный характер, есть основание полагать, что они являются фрагментами большого эпического произведения о войнах Фингала и что многочисленные предания об этом герое существуют в горной Шотландии. Мысль о неведомых поэтических сокровищах не покидала Блэра и, преодолевая первоначальные отказы и сопротивление Макферсона, он настоял, чтобы тот оставил место гувернера и отправился в горы на поиски уцелевшего гэльского эпоса. Была проведена специальная подписка, собравшая необходимые средства, и в конце августа 1760 г. Макферсон отправился в шестинедельное путешествие по графствам Перт, Аргайл и Инвернесс и островам Скай, Саут-Уист, Норт-Уист и Бенбекьюла, после чего в октябре приехал в родной Рутвен. Затем он предпринял второе путешествие на побережье графства Аргайл и остров Малл. По свидетельству тех, с кем он встречался в своих странствиях, Макферсон записывал гэльские поэмы, сохранившиеся в устной традиции, а также разыскивал старинные рукописи, где содержались нужные ему тексты. Один из этих свидетелей, некий капитан Александр Моррисон утверждал впоследствии, что Макферсон «несомненно имел большие заслуги в том, что собрал, привел в порядок и перевел поэмы, но сам он не был ни большим поэтом, ни досконально осведомленным знатоком гэльской литературы». Впрочем, Макферсону помогали лучшие, чем он, знатоки гэльского языка, в частности два его однофамильца Юин Макферсон, учитель из Баденоха, и особенно его родственник Леклен Макферсон, сам сочинивший несколько гэльских поэм.
В начале января 1761 г. Джеймс Макферсон вернулся в Эдинбург и принялся за обработку собранных материалов, продолжая получать рукописи от новых знакомых, которых заинтересовал своим предприятием. 16 января он писал одному из них: «Мне посчастливилось заполучить довольно-таки полную поэму, настоящий эпос о Фингале. Древность ее устанавливается без труда, и она не только превосходит все, что есть на этом языке, но, можно считать, не уступит и более совершенным произведениям в этом духе, имеющимся у иных народов».
Слух об открытии эпической поэмы Оссиана, «шотландского Гомера» III в., не замедлил распространиться. Блэр и его друзья организовали сбор средств на издание английского ее перевода и решили, что для славы Шотландии оно должно быть осуществлено в Лондоне. Их замысел поддержал лорд Бьют, всесильный министр короля Георга III и меценат. шотландец по происхождению. Весною 1761 г. Макферсон перебрался в Лондон, и в декабре вышло великолепное издание in quarto, озаглавленное: «Фингал, древняя эпическая поэма в 6 книгах, вместе с несколькими другими поэмами Оссиана сына Фингала. Переведены с гэльского языка Джеймсом Макферсоном». Этот том, содержавший помимо «Фингала» шестнадцать так называемых малых поэм, был, несмотря на высокую цену, так скоро распродан, что в 1762 г. потребовалось второе его издание. А год спустя появился новый том – «Темора». Том этот был посвящен лорду Бьюту. В нем, кроме эпической поэмы в восьми книгах «Теморы», содержалось 5 малых поэм.
Джон Стюарт, 3-й граф Бьют (1713 — 1792 гг.) — шотландский дворянин и английский государственный деятель, премьер-министр Великобритании (с 26 мая 1762 по 8 апреля 1763 гг.) при короле Георге III, первый шотландец на посту премьер-министра после акта о Союзе 1707 г.
Работа Макферсона над поэмами Оссиана ограничивается 1760 – 1763 гг. В дальнейшем он обратился к политической деятельности, неоднократно выступал как политический памфлетист и историк, но его публикации на этом поприще особого успеха не имели. А его опыт перевода «Илиады» в оссианическом стиле, осуществленный в 1773 г., вызвал осуждение критики и насмешки над незадачливым переводчиком, вздумавшим рядить гомеровских героев в костюмы шотландских горцев. Провал «Илиады» обозначил конец литературной карьеры Макферсона. Правда, в том же 1773 г. он выпустил «Поэмы Оссиана» – заново отредактированное и композиционно перестроенное. издание. Этот новый текст неоднократно переиздавался как при жизни Макферсона, так и после его смерти, но сам он уже к Оссиану не возвращался.
Такова внешняя история английского Оссиана. Итак ...
Макферсоновские поэмы Оссиана – это цикл лиро-эпических сказаний с центральным героем Фингалом, королем легендарного древнего государства Морвен, располагавшегося на западном побережье Шотландии. Здесь находился королевский дворец – Сельма. Макферсон относил Фингала к III в. и считал его современником римских императоров Севера и Каракаллы. Автором поэм объявлялся старший сын Фингала, воин и бард Оссиан, доживший до преклонного возраста и воспевающий подвиги героев былых времен.
Поэмы эти, однако, внутренне противоречивы. Сюжет осложняется введением эпизодов, не имеющих к нему прямого отношения. Такими эпизодами наполнены не только большие эпопеи «Фингал» и «Темора», но и некоторые малые поэмы, например «Карик-тура» или «Кат-лода», а «Песни в Сельме» в сущности – цепь таких эпизодов, лишь формально связанных между собой. Но при этом обилии событий они весьма однородны, ни одно из них не развивается сколько-нибудь подробно, сложное действие отсутствует. Война и любовь – две основные темы в поэмах Оссиана. Война составляет главное занятие оссиановсюй героев, ее дополняет охота. Битвы, погоня за зверями, воинские забавы, пиры неизменно чередуются на протяжении поэм. Войны ведутся главным образом либо против чужеземных захватчиков, пришельцев из Лохлина (Скандинавии), о чем рассказывается в «Фингале», либо против незаконных узурпаторов престола, чему посвящена «Темора»; те же темы варьируются и в малых поэмах. Геройская смерть в бою, которую барды увековечат в потомстве, считается высшим благом.
Противоречивы и сами герои. Они бесстрашны и могучи, когда сражаются. Но души их не огрубели в непрерывных войнах. Грозные витязи обладают чувствительной, нежной душой и склонны к горестным медитациям даже в часы веселья. Под стать героям и их возлюбленные – невесты и жены. Они способны пронзить мечом врага, но тоска по милому их убивает. Многочисленные любовные истории, о которых рассказывается в поэмах, почти никогда не имеют счастливого конца. Герой обычно гибнет на войне, на охоте, в плавании. Его возлюбленная, если только она не сопровождала его, облачившись в мужские доспехи, и не погибла с ним, умирает от горя. Иногда один из любовников роковым образом является невольной причиной гибели другого и, скорбя, тоже принимает смерть; иногда влюбленных губит соперник или враг героя, и лишь в редких случаях их любовь кончается счастливо. Героини, все эти Гальвины, Гельхосы, Винвелы, Кутоны, Криморы, Минваны, похожи одна на другую и различаются лишь именами, как, впрочем, и их любовники, будь то Комал или Ламдерг, Шильрик или Конлат, Коннал или Рино.
Все эти возвышенные герои живут и действуют вне быта. В оссиановских поэмах мы не найдем ни конкретной житейской обстановки, ни описаний материальных предметов, утвари, еды, самого жилища, кроме неопределенных чертогов (halls), где по стенам развешены столь же неясные доспехи и куда сходятся воины на пиршество. Такая оторванность от эмпирической реальности немало способствует тому, что герои предстают как некие идеальные носители высоких этических и эстетических ценностей.
Они, собственно, и являются вершиной мироздания, ибо высшего существа над ними нет. В отличие от гомеровского эпоса в оссиановских поэмах отсутствуют боги, играющие столь важную роль в событиях «Илиады» и «Одиссеи». Единственное исключение – фигура духа Лоды, которого Макферсон отождествляет со скандинавским Одином. Однако он бессилен повлиять на земную жизнь, и смертный Фингал, бесстрашно вступивший с ним в единоборство, побеждает его («Карик-тура»). В сущности, этот дух мало отличается от бесплотных теней умерших героев, сквозь которые, когда пролетают они над землей, просвечивают звезды. Они обитают на облаках, сохраняя те же склонности, что отличали их при жизни, слетаются на звук арфы барда, воспевающего их подвиги, или являются живым – во сне и наяву, – чтобы возвестить грядущие беды.
Важным новшеством, способствовавшим успеху поэм шотландского барда, был пронизывающий их лиризм. В гомеровском эпосе повествование объективно: рассказчик с эмоциональным отношением к событиям отсутствует. Макферсон же представил своим читателям не просто рассказы о прошлом, но проникнутые личным чувством творения престарелого слепого певца, который сам был некогда победоносным вождем теперь, вещая о подвигах своих соплеменников – героев ушедших годов, – прославляет их и оплакивает, и скорбит о собственной горькой участи. Образ Оссиана как бы осеняет поэмы: то он беседует с тенями умерших героев, то обращается к небесным светилам, морям и землям, то размышляет о земной юдоли, то действует сам в описываемых событиях. Когда же он не участвует в сюжетном действии, он все равно присутствует как рассказчик, придающий определенный меланхолический колорит повествованию.
Другое новшество поэм Оссиана, отличавшее их от привычного эпоса, заключалось в своеобразном психологизме. Рассказчик сообщает не только о поступках героев, но и об их чувствах, мыслях, переживаниях, раскрывает их душевный мир. Эмоциональный мир героев обычно согласуется с переживаниями рассказчика, и в поэмах господствует скорбное, меланхолическое настроение. При этом Оссиан и его герои в самих горестях находят некое наслаждение, упиваются своей печалью.
С настроением барда согласуется и окружающая природа. Представленный в поэмах северный горный и морской пейзаж тоже явился поэтическим открытием, ранее неведомым в литературе. Перед глазами читателя высятся окутанные облаками угрюмые горы и холмы, голые или покрытые лесами, прорезанные расселинами, где разносится гулкое эхо и прячутся робкие косули и лани; пенистые ревущие потоки низвергаются с высоты; бурный ветер овевает бесплодные равнины, поросшие вереском и чертополохом; гонимые им клубы тумана стелятся над топкими болотами и озерами, окаймленными тростником. И над всем этим простерлось суровое небо, где проносятся мрачные тучи с тенями павших героев и являются небесные светила, одушевленные воле поэта. Все непрерывно движется, меняется, но движение однообразно и безрадостно. Это однообразие пейзажей является в данном случае достоинством, ибо оно соответствует общему печально колориту. Особенно часто пейзаж озаряется луной, тусклый свет которой, с трудом пробивающийся сквозь волны тумана и смутные края облаков, гармонирует со скорбными думами слепого барда, оплакивающего ушедшие дни былой славы.
Такая поэзия, представленная как перевод, обладала своеобразным стилем. Проза, ритмизованная и в то же время свободная от жестких границ стихотворного размера и сковывающей рифмовки, таила в себе особую прелесть, создавалось впечатление достоверности текста, что дало основание Блэру утверждать еще в предисловии к «Отрывкам», что «перевод буквален до последней степени».
Успех оссиановских поэм сразу же после опубликования их на английском языке (этим успехом, они пользовались во всех европейских странах, куда вскоре попали) был во многом обусловлен историко-литературным моментом их появления. В середине XVIII в. просветительское мировоззрение, утвержденное и отстаиваемое передовыми мыслителями Европы, переживало кризис, что в конечном счете было вызвано обнажением противоречий буржуазной цивилизации, которые раньше всего выявились в Англии, пережившей буржуазную революцию еще в XVII в. Связанное с Просвещением рационалистическое искусство классицизма XVIII в. постепенно утрачивает безусловный авторитет и начинает вытесняться новыми направлениями, получившими в дальнейшем названия сентиментализма и предромантизма.
 |  |  |
Гомер — легендарный древнегреческий поэт-сказитель, создатель эпических поэм «Илиада» и «Одиссея». Жизнь датируется VIII — VII вв. до н.э. (иногда IX в. до н.э.) | Софокл (около 496 – 406 до н.э.) — древнегреческий (афинский) драматург | Публий Вергилий Марон (70 – 19 гг. до н.э.) — римский поэт |
Поль Анри Малле (1730 – 1807 гг.) — швейцарский историк
Появление макферсоновских «Отрывков старинных стихотворений» вызвало, как отмечалось, широкий интерес, а в некоторых литературных кругах даже восторги. Но!
Томас Грей (1716 – 1771 гг.) — английский поэт-сентименталист XVIII в., предшественник романтизма, историк литературы
Выражались сомнения и в древности «Отрывков» (Блэр в предисловии отнес их к самому началу распространения христианства в Шотландии то есть. к V в.). В частности, об этом писал Дэвид Юм одному из своих корреспондентов в августе 1760 г. И Макферсон, готовя том «Фингала» учитывал эти первые возражения и пытался рассеять их. Для этого он снабдил тексты множеством примечаний и открывал книгу специальным «Рассуждением о древности и других особенностях поэм Оссиана, сына Фингалова». Изучение кельтской истории и филологии в то время делало лишь первые шаги, и Макферсон, видимо, не опасался серьезных возражений. Однако расчеты его не оправдались. Более того, именно после «Фингала» полемика приобрела публичный характер.
Начал ее английский священник, доктор Фердинандо Уорнер, изучавший историю Ирландии; он вскоре опубликовал брошюру «Заметки об истории Фингала и других поэм Оссиана», где подверг критике исторические воззрения, декларированные Макферсоном. Уорнер доказывал, что его Фингал - не кто иной, как ирландский легендарный вождь Финн, а вовсе не шотландец, что вторжение скандинавов в Ирландию произошло много позже времени, описанного в поэмах, что эпические герои Финн и Кухулин не могли встречаться, ибо жили в разные века ... Уорнер не подверг сомнению достоверность самих поэм, но утверждал, что Макферсон дал им неверное истолкование, а главное – превратил героев ирландского национального эпоса, Финна, Оссиана и других, в каледонцев (обитателей древней Шотландии).
Фердинандо Уорнер (1703 – 1768 гг.). Английский проповедник, викарий Англиканской церкви и автор книг по истории, богословию и биографии
Макферсон принял вызов и, издавая в 1763 г. «Темору», поместил в томе новое, более пространное, рассуждение, где подробнее, чем раньше, развивал собственную версию заселения Шотландии кельтами, а также доказывал, что именно здесь возник гэльский эпос, сохранившийся на протяжении многих столетий. При этом он постарался принизить своих противников. «Со времени публикации последнего собрания поэм Оссиана, – писал он, – немало сделано порочащих выпадов и высказано сомнений относительно их подлинности. Вероятно, мне придется услышать еще больше упреков такого рода после появления новых поэм. Вызваны ли эти подозрения предрассудками или же они просто следствие невежества, не берусь судить. Меня это мало заботит, коль скоро я всегда в состоянии их опровергнуть. Подобного рода недоверчивость естественна у тех, кто полагает, что все достоинства сосредоточены в их собственном веке и стране. Обычно это слабейшие, равно как и наиболее невежественные, из людей. Их вялые мысли, привязанные к одному месту, отличаются узостью и ограниченностью». И охарактеризовав. столь нелестно своих противников, Макферсон посвятил остальную часть рассуждения доказательству того, что его поэмы Оссиана не имеют ничего общего с ирландскими балладами.
Однако публикация «Теморы» с сопутствующим рассуждением отнюдь не прекратила полемику, тем более что новая эпопея по художественным достоинствам значительно уступала «Фингалу» и таким образом бросала тень на оссиановскую поэзию в целом.
Чарльз О'Конор (1710 — 1791 гг.), также известный как Чарльз О'Конор из Беланагаре, — ирландский писатель и историк
В полемику включились и англичане. Шотландско-ирландские распри по поводу приоритета их не очень заботили. Но были вопросы, лежавшие па поверхности ... Как могли сохраняться эпические поэмы масштаба «Фингала» и «Теморы» на протяжении полутора тысяч лет у народа, не имевшего письменности? Могли ли древние каледонцы, не поднявшиеся выше варварского уровня, обладать той утонченностью, какую приписывает им Макферсон? Почему в его примечаниях и рассуждениях не сообщено точно, где и при каких условиях были обнаружены оригиналы публикуемых переводов? И, наконец, где сами эти оригиналы, что они из себя представляют? Англо-шотландский антагонизм подогревал эти сомнения у англичан в той же мере, в какой оссиановские поэмы льстили национальному самолюбию шотландцев.
Поспешность Макферсона с выпуском «Теморы» подлила масла в огонь: слишком уж малый срок отделял ее появление от «Фингала», чтобы можно было поверить, будто за это время он успел разыскать, восстановить и перевести новую эпопею. Когда Дэвид Юм в 1763 г. посетил Лондон, он обнаружил, что неверие в подлинность поэм стало чуть ли не всеобщим. Он писал Блэру 19 сентября: «Мне часто приходится слышать, что они (поэмы) отвергаются целиком с презрением и возмущением как явная и самая бессовестная подделка. Такое мнение действительно широко распространено среди лондонских литераторов и ученых». Юм жаловался, что сам Макферсон встал в позу оскорбленной добродетели и не приводит убедительных доказательств достоверности своих публикаций. Между тем обвинения в подлоге затрагивали не одного Макферсона, но и национальный престиж Шотландии, а также лично Блэра как ревностного пропагандиста оссиановских поэм. И Блэр, по совету Юма, принимается сам, независимо от Макферсона (который в это время отправился во Флориду), собирать сведения в подтверждение подлинности поэм. Он разослал по разным адресам горной Шотландии запросы и вскоре получил множество писем от местных священников и помещиков с заверениями, что в их краях все еще рассказываются истории о Кухулине, Финне, Оссиане и Оскаре; некоторые из корреспондентов утверждали, что им доводилось самим слышать в устном исполнении отрывки поэм, опубликованных Макферсоном.
Однако, когда Блэр попытался сослаться в спорах на эти свидетельства, они никого не убедили. Критики требовали более достоверных доказательств. Позднее это требование сформулировал Сэмюэл Джонсон: «Если поэмы действительно переведены, значит сперва они были записаны. Так пусть г-н Макферсон выставит рукопись в одном из колледжей Абердинского университета, где имеются компетентные судьи, и если профессора удостоверят их подлинность, тогда всякие споры прекратятся».
Сэмюэл Джонсон (1709 — 1784 гг.) — английский литературный критик, лексикограф и поэт эпохи Просвещения, чьё имя, по оценке «Британники» стало в англоязычном мире синонимом второй половины XVIII в.
В 1773 г., уже 64-летний старик, Джонсон отправился в Шотландию и на Гебридские острова. Здесь, в тех местах, где за 12 лет до него странствовал Макферсон, вопрос об оссиановской поэзии возникал особенно часто. Критик познакомился и близко сошелся со священником Дональдом Маккуином, большим любителем и собирателем гэльской поэзии. Тот как-то сказал, что поэмы Макферсона сильно уступают известным ему гэльским поэмам, приписываемым Оссиану, на что Джонсорн отвечал: «Не сомневаюсь в этом. Я же не спорю, что ваша поэзия может обладать большими достоинствами, но утверждаю, что произведения Макферсона не являются переводом древней поэзии ... Вы же сами в это не верите, а хотите, чтобы мир поверил».
По возвращении в Лондон Джонсон принялся за написание очерков «Путешествие на западные острова Шотландии», где, между прочим, касался гэльского, или, как он писал, эрского (Erse), языка. Он безапелляционно утверждал (хотя и ошибался в данном случае), что язык этот груб и беден для высокой поэзии, что на нем не существует рукописей старше ста лет, а следовательно, нет и сколько-нибудь обширных древних памятников, ибо в устной передаче безграмотных бардов они не могли сохраниться.
На этом основывалось и окончательное суждение Джонсона о поэмах Оссиана: «Я убежден, что они никогда не существовали в какой-либо иной форме, нежели та, какую мы видели. Издатель или автор никогда не мог бы показать оригинала, который вообще никем не может быть показан. Отказ предъявить свидетельства в отместку за обоснованное недоверие – это такая степень наглости, какой свет еще не видывал, а упрямая дерзость есть последнее прибежище виновности. Было бы нетрудно показать оригинал, если бы он существовал, но откуда же ему взяться? Он слишком велик, чтобы его можно было запомнить, а язык этот раньше не имел письменности. Автор, несомненно, вставил имена, встречающиеся в народных рассказах, и, возможно, перевел несколько странствующих баллад, если можно сыскать такие. А эти имена и некоторые ранее запомнившиеся образы, поддержанные к тому же каледонским фанатизмом, заставляют невнимательного слушателя вообразить, будто он уже слышал раньше поэму целиком».
Слухи о том, что Джонсон готовит разоблачение Макферсона, не замедлили распространиться еще раньше, чем очерки появились в печати. И Макферсон стал добиваться, чтобы соответствующие места были изъяты из книги. Он писал издателю с расчетом, что письмо будет показано Джонсону, но не достиг ничего, и книга была напечатана. Он стал требовать, чтобы Джонсон опубликовал опровержение своих выпадов, но и в этом потерпел неудачу. Тогда в январе 1775 г. он послал критику вызов на дуэль. На этот раз ответ был незамедлительным.
Макферсону ничего не оставалось, как проглотить оскорбление. Так бесславно окончилась для него распря с Джонсоном. Но полемика вокруг «Поэм Оссиана» не прекратилась. Требования предъявить оригиналы усиливались. По просьбе Макферсона в том же январе 1775 г. издатель «Фингала» Томас Бекет опубликовал заявление о том, что в 1762 г. оригиналы этой и других оссиановских поэм были выставлены в его книжной лавке. Заявление, однако, никого не удовлетворило, ибо уже нельзя было установить, что же, в сущности, там выставлялось.
Споры продолжались, а Макферсон так и не предъявлял требуемых оригиналов. Положение осложнялось тем еще, что у него начали появляться продолжатели (прозванные впоследствии «оссианидами»), публиковавшие, как они заявляли, переводы ранее неизвестных поэм Оссиана, найденных ими после Макферсона. В 1778 г. в Лондоне вышел в свет анонимный сборник «Творения каледонских бардов, переведенные с гэльского языка»; здесь содержались несколько прозаических поэм, выдержанных в слезливо сентиментальном духе. Впоследствии выяснилось, что сборник выпустил знаток гэльского языка Джон Кларк.
Более серьезный характер носила публикация Джона Смита (1747 – 1807 гг.), антиквара и филолога, который издал в 1780 г. труд «Гэльские древности», содержавший историю каледонских друидов, рассуждение о подлинности публикаций Макферсона и английские переводы четырнадцати гэльских поэм, одиннадцать из которых были приписаны самому Оссиану, а три – бардам, его современникам. Поэмы, хотя и отличались от макферсоновских стилистически, были весьма близки к ним по духу. Семь лет спустя Смит издал гэльские тексты этих поэм. Английское его издание имело большой успех и переводилось на другие европейские языки, в том числе и на русский.
Наконец, в 1787 г. некий барон Эдмонд де Гарольд, ирландский офицер на службе у курфюрста Пфальца, выпустил в Дюссельдорфе на английском и немецком языках 17 «новонайденных» поэм Оссиана. Самое любопытное заключалось в том, что двенадцать лет до этого, работая в 1775 г. над немецким переводом макферсоновских поэм Оссиана, он в письмах к Гердеру выражал уверенность, что это подделка.
Тем временем полемика продолжалась. В 1778 г. в горную Шотландию и на острова отправился кельтолог Вильям Шоу (1749 – 1831 гг.) с целью найти подтверждение подлинности публикаций Макферсона. Однако тщательные разыскания убедили его в обратном: то, что он обнаружил, было весьма далеко от макферсоновских текстов, и Шоу вернулся уверенный в их подложности, о чем он не замедлил сообщить в специальном памфлете, и полемика разгорелась с новой силой.
Один Макферсон продолжал хранить молчание. Впрочем, издавая в 1773 г. окончательную редакцию своего Оссиана, он так начинал предисловие: «Хотя талант его отнюдь не увеличился, автор мог улучшить свой язык за те одиннадцать лет, что эти поэмы находились в руках публики. В двадцать четыре года легко было допустить погрешности в слоге, которые опыт более зрелых лет позволяет выправить, а некоторая распущенность воображения может быть с успехом введена в должные границы благодаря той степени здравого смысла, какая приобретается с течением времени». В сущности, здесь он прямо говорил о себе как о творце и далее именовал себя попеременно то «автор», то «писатель», то «переводчик». Яснее он уже выразиться не мог иначе, как признавшись, что раньше обманывал публику, заявляя, будто его английский перевод буквально передает гэльский оригинал. Поэтому ему ничего не оставалось, как молчать.
Но шотландцев это молчание не устраивало: было затронуто национальное достоинство. В 1783 г. шотландский дворянин Джон Макгрегор Марри, находившийся на службе в Индии, движимый патриотическими чувствами, объявил подписку среди своих сослуживцев-соотечественников для сбора средств на издание гэльского оригинала Оссиана. В следующем году собранная сумма в 1000 фунтов стерлингов была отправлена Шотландскому обществу (Highland Society) для передачи Макферсону. Последний был вынужден пообещать, что издаст оригинал при первой возможности, но тут же добавлял, что дело это потребует много свободного времени, которого ему, обремененному политической деятельностью (с 1780 г. он к тому же избирался членом парламента), недостает. В дальнейшем он действительно несколько раз принимался за приведение в порядок и обработку былых своих записей для публикации. Однако дело затягивалось, и он умер 17 февраля 1796 г., так и не осуществив издания. Он завещал завершить начатое дело своему другу и секретарю Шотландского общества Джону Маккензи, которому оставлял рукописные материалы и полученные 1000 фунтов. Но вскоре умер и Маккензи, и прошло еще несколько лет, прежде чем Шотландское общество взяло дело в свои руки.
Наконец, в 1807 г., спустя почти полвека после появления английской версии, вышло в свет издание, содержащее гэльские тексты 11 из 22 макферсоновских поэм Оссиана (включая «Фингала» и «Темору») с латинским переводом и различными статьями и примечаниями, доказывающими их подлинность.
В дальнейшем оригиналы несколько раз переиздавались и в свою очередь вызвали полемику. У них тоже были свои сторонники и противники. Последние указывали, что язык, на котором они написаны, – современный Макферсону гэльский, но никак не древний, что притом он изобилует нарушениями грамматики и просодии, а также англицизмами. С другой стороны, среди сотен фольклорных текстов, найденных или записанных в Шотландии и Ирландии, не было ни одного, близко совпадающего с публикацией 1807 г. Короче говоря, по мнению наиболее авторитетных исследователей, так называемые «оригиналы» являются грубой подделкой и скорее всего - обратным переводом английских «Поэм Оссиана» на гэльский язык. Неясно только, сам ли Макферсон осуществил этот перевод или у него были соучастники и какова доля их участия; но это уже не так существенно.
Оссиановская полемика не прекратилась со смертью Макферсона: она продолжалась весь XIX в. и даже перешла в XX в. Усилиями кельтологов на протяжении более полутора столетий установлено, что в Ирландии и Шотландии существовала древняя эпическая традиция, связанная с именами героев Макферсона. Было найдено немало рукописных сборников, древнейшие из которых датировались XI и XII вв., однако большая часть их относилась к позднейшему времени – с XIV вплоть до середины XIX вв. Кроме того, было записано и опубликовано большое число памятников гэльского фольклора, передававшихся из поколения в поколение певцами гэльскоязычного крестьянства в Ирландии и Шотландии. Конечно, эпические сказания претерпевали на протяжении веков некоторые изменения, преимущественно стилистические. Примерно с XVI в. отмечаются и расхождения ирландских и шотландских версий одних и тех же произведений. И в то же время исследователи отмечают поразительное единство целостного эпического комплекса: темы, сюжеты, характеры, персонажи, места действия – все это сохранялось почти неизменным с XI по XIX вв. В сущности, подогреваемый националистическими пристрастиями спор шотландцев и ирландцев о принадлежности эпоса был не вполне основателен, поскольку древняя гэльская культура была едина в обеих странах. Тем не менее родиной поэм и саг была Ирландия, откуда они затем перешли в Шотландию вместе с их носителями – ирландскими гэлами. Соответственно самые ранние записи были обнаружены в Ирландии. В Шотландии наиболее древний рукописный сборник, знаменитая «Книга декана Лисмора», составленная Джеймсом Макгрегором, священником островка Лисмор, относится уже к началу XVI в. (здесь, в частности, содержится 30 сказаний оссиановского цикла).
Напомним, что в гэльской эпической традиции с самого начала образовались два основных цикла: кухулинский, или ольстерский, и фенианский, или оссиановский. Главным героем первого являлся легендарный ирландский вождь Кухулин, которого традиция относит к I в., второго – Финн мак Кумхал (сын Кумхала), отец Оссиана, живший, согласно преданию, тоже в Ирландии в III в. Первоначально оба цикла сосуществовали совершенно обособленно, но со временем оссиановский цикл, заняв господствующее положение в народной традиции, заимствовал из кухулинского цикла некоторые мотивы.
Ирландская эпическая традиция начала складываться еще в первое тысячелетие нашей эры (примерно с III в.) в условиях родового строя, который она и отразила. Но окончательное ее формирование относится к поре зрелого средневековья. Отсюда присущие ей черты феодального эпоса: вассальные отношения вождей к королю, исповедуемый ими рыцарский кодекс чести. Оссиановский цикл сказаний в какой-то мере отражал исторические события. Сами события преобразовывались, а их последовательность изменялась. По преданию, Финн погиб в конце III в., Оссиан дожил до встреч с Патриком (святым), который проповедовал христианство в начале V в. Битвы же фениев с лохлинцами отнесены к предшествующим временам (в частности, Оссиан рассказывает о них Патрику). Между тем действительные вторжения скандинавов в Ирландию начались в конце VIII в. Более того, противником Финна в балладах выступает норвежский король Магнус, который, по историческим данным, погиб при высадке в Ирландии в 1103 г. Но такое хронологическое смешение характерно для фольклора. Исторические события в народной фантазии относятся к недифференцированному прошлому, в котором она может устанавливать порядок и последовательность по собственному произволению.
В том, что Макферсон был знаком с подлинными преданиями кухулинского и оссиановского циклов не может быть сомнений. Не говоря уже о сведениях, почерпнутых в детские годы, даже при всей краткости его экспедиций в горную Шотландию и на острова он имел возможность ознакомиться с рукописными сборниками древних баллад и сам записывал устные сказания. У него были спутники, помогавшие ему, и корреспонденты, снабжавшие его материалами. Правда, он не всегда умел правильно прочесть старинные гэльские записи, так как языком он владел весьма несовершенно. Между прочим Шоу, странствовавший по его следам, обнаружил, видимо, те же материалы, но он не «узнал» их, потому что искал гэльские тексты, близко соответствующие английским «переводам», а таких в действительности не существовало.
Надо иметь в виду, что манера обращения Макферсона со своими источниками, в известной мере была вообще присуща переводческому искусству XVIII в. Тогда, особенно в области поэзии, требовалось не столько воссоздание конкретного иноязычного произведения индивидуального автора, сколько создание на его основе нового произведения, наиболее приближенного к эстетическому идеалу, как понимал его переводчик. Преобразование оригинала с целью «улучшения» было его неоспоримым правом. Весьма вольной переделкой был уже упоминавшийся выше перевод Джерома Стоуна, привлекший, возможно, внимание Макферсона к гэльской поэзии. Достаточно сказать, что вместо оригинального заглавия «Смерть Фраоха» он именовался «Элбин и дочь Мея».
Впрочем, самый ранний опыт Макферсона вообще не был переводом. История о гибели Оскара и Дермида, которую он показал Хоуму, а затем издал в числе «Отрывков старинных стихотворений», на самом деле не имеет гэльского прототипа. Она целиком сочинена Макферсоном и лишь стилизована, согласно его представлениям, в духе народной баллады. Так он поступал и дальше: из 16 «отрывков» только для двух удалось найти реальные фольклорные прототипы. Уже тогда он превратил ирландского вождя и национального героя Финна в шотландского короля Фингала (имя, не встречающееся в древних памятниках, равно как и название его королевства – Морвен и резиденции – Сельма), и план эпической поэмы о нем уже, видимо, сложился в его голове. Не исключено, правда, что поначалу он действительно верил в возможность существования подобного эпоса, однако вскоре, конечно, убедился в неосновательности своих надежд. И тогда он принялся сам создавать «Фингала» – основное произведение своей жизни – так, как, по его разумению, должна была выглядеть гэльская эпопея. Однако он никогда не утверждал, что нашел ее в целом виде. В предисловии к первой публикации он даже намекал на ее составной характер, замечая: «Некоторые господа в горной стране и на островах великодушно помогали мне, насколько это было в их силах, и только благодаря их содействию я смог завершить эпическую поэму».
Создавая эпопею, Макферсон обращался к тем самым балладам ирландского происхождения (бытовавшим и в Шотландии), от которых затем декларативно отрекся. При этом он объединял мотивы кухулинского и оссиановского циклов, доводя тем самым до логического завершения тенденцию, уже намечавшуюся в фольклорной традиции. Исследования показали, что в «Фингале» он использовал в разной мере не менее десятка баллад. Главная сюжетная линия была составлена с помощью баллад о Гарве мак Старне и о Магнусе, другие баллады послужили материалом для отдельных эпизодов и частных мотивов. Различался и самый метод использования. Иногда это был перевод разной степени вольности, иногда пересказ, а иногда просто тематическое заимствование. Например, для первой книги «Фингала» Макферсон воспользовался балладой о встрече Гарва мак Старна с Кухулином.
Кухулин (Cú Chulainn — «пёс Куланна») — герой ирландских мифов, полубог, герой уладского цикла саг, а также шотландской и мэнской мифологии. Считается воплощением ирландского бога Луга, который в то же время является его отцом. Мать Кухулина — Дехтине, сестра Конхобара, сына Несс. При рождении был назван именем Сетанта, прозвище «пёс Куланна» получил в детстве, когда убил свирепого пса Куланна, напавшего на него, и предложил себя Куланну взамен. В возрасте 17 лет собственноручно отбил атаку войск королевы Медб на Ольстер, об этом повествуется в сказании «Похищение быка из Куальнге». Кухулину были предсказаны вечная слава, но короткая жизнь. Он получил известность за свою боевую ярость, которая превращала его в чудовище, не разбирающее друзей и врагов. Из-за того, что Кухулин вышел защищать родину, заранее понимая, что умрёт, он стал символом борьбы за независимость Ирландии | Оссиан (Ойсин, Ойзин) — легендарный воин и бард кельтов, живший, по преданию, в III в. Согласно преданию, был сыном легендарного кельтского героя Финна Мак Кумала (Фингала) и его супруги Садб. Оссиан жил в III в. и был сыном кельтского героя Фингала (Финна Маккула). Широкую европейскую известность имя Оссиана снискало благодаря мистификации Джеймса Макферсона, который выдал свои обработки гэльских фольклорных баллад и саг за подлинные песни кельтского барда. Творение Макферсона оказало большое воздействие на литературу предромантизма и вызвало множество подражаний |
И все же по сравнению с «Теморой» связь «Фингала» с народными балладами была значительной. Успех, видимо, вскружил Макферсону то лову, и, приступая к «Теморе», он уже был уверен, что может самостоятельно создавать эпическую поэму в духе Оссиана. Только первая книга «Теморы» строилась на основе баллады о битве при Гавре, повествующей о гибели Оскара и разгроме фениев. При этом Макферсон значительно преобразовал исходный.
Недостаточно зная старину, да и самые фольклорные памятники, Макферсон допускал множество ошибок. В отличие от подлинного древнего эпоса в его поэмах отсутствует конкретное изображение материального быта. По его воле кельтские воины облечены в доспехи, каких исторические кельты не имели, стреляют из луков, в действительности у них не существовавших, странствуют по морям, которых на самом деле избегали, и так далее.
Изобретением Макферсона были многочисленные девы в доспехах, сопровождающие своих любимых: эпическая традиция таких не знала. Чуждым фольклору были и сверхъестественные существа, которыми он населил поэмы Оссиана согласно представлениям своего времени о правильном эпосе. Духи, пролетающие у него в облаках и туманах чуть ли не на каждой странице, не имеют ничего общего с призраками в балладах или сагах, где они являются редко, только тогда, когда их вызывают, и при этом столь же материальны, как и живые люди. С другой стороны, рационалистическое мышление Макферсона заставило его отказаться от всякого рода лесных нимф и эльфов, обычных в сказаниях фенианского цикла.
Не находя в гэльском эпосе нужных ему и в то же время привычных образов, оборотов, мотивов, он свободно создавал их, опираясь на хорошо известные каждому культурному англичанину его времени источники: Библию, «Илиаду» Гомера, «Энеиду» Вергилия, «Потерянный рай» Мильтона.
Даже пронизывающий «Поэмы Оссиаиа» меланхолический тон являлся в большей мере проявлением сентиментализма XVIII в., нежели воссозданием традиционных особенностей источников. Правда, в подлинных балладах цикла встречаются жалобы Оссиана, пережившего фениев. Тем не менее не эти жалобы определяют общий характер баллад, в целом бодрых и жизнерадостных. Герои же Макферсона сентименталисты его времени, упивающиеся «радостью скорби».
Тем временем известность его Оссиана проникла в другие страны. Шотландские, английские и ирландские национальные пристрастия, противоречия и конфликты, подогревавшие оссиановскую полемику, вне Британских островов мало кого волновали. Зато в Европе находили живой отклик те особенности макферсоновской оссианической поэзии, которые отвечали новым преромантическим тенденциям в литературе, – обращение к национальному прошлому, к природе, к простой нецивилизованной жизни, народным сказаниям, выдвижение на первый план естественного чувства, предпочтительно скорбного, меланхолического. С другой стороны, в своем «Оссиане» Макферсон сумел в известной мере приноровить эти новые тенденции к каноническим принципам (недаром классик Блэр стал его приверженцем), и это облегчало усвоение и распространение его прозаических поэм не только в Великобритании, но и за ее пределами.
В предисловии к изданию 1773 г. Макферсон с законной гордостью писал: «Энтузиазм, с каким эти поэмы были приняты за границей, служит вознаграждением за ту холодность, с которой некоторые демонстративно отнеслись к ним дома. Все просвещенные народы Европы перевели их на свои языки».
Французские переводы «Отрывков» начали появляться в 1760 – 1761 гг., а немецкие – в 1762 г., после чего в Германии стали переводить и поэмы, причем полный немецкий перевод «Фингала», выполненный Альбрехтом Виттенбергом, был опубликован в 1764 г. Годом раньше итальянский ученый и поэт Мелькиор Чезаротти выпустил стихотворный перевод «Поэм Оссиана, сына Фингала», снабдив его множеством примечаний, где, в частности, ставил шотландского барда выше Гомера.
Мельхиор Чезаротти (1730 – 1808 гг.) — итальянский поэт, филолог, переводчик
Фридрих Готлиб Клопшток (1724 — 1803 гг.) — один из великих немецких поэтов
Знакомство с Оссианом оказало влияние на созданную И.Г. Гердером теорию народной поэзии, которая в свою очередь явилась одним из литературных манифестов движения «Бури и натиска». Считая шотландского барда оригинальным гением, равным Гомеру, Гердер писал: «... стихотворения Оссиана представляют собою песни, песни народа, необразованного, но одаренного непосредственным чувством, песни, которые долгие годы жили в устной традиции, передаваемой от отца к сыну».
Иоганн Готфрид Гердер (1744 – 1803 гг.) — немецкий мыслитель, богослов и историк культуры, автор учения о «духе народа», который выражен в народной поэзии и искусстве. Один из ведущих деятелей позднего Просвещения.
Статьи Гердера о Шекспире и Оссиане в сборнике «О немецком характере и искусстве» (1773 г.) заложили основу нового отношения к народной поэзии как важнейшему проявлению неповторимого народного духа.
Также Гердер создал антологию «Народные песни» (Völkslieder, 1778 – 1779 гг.), известную под заглавием «Голоса народов в песнях». Она открыла путь новейшим собирателям и исследователям народной поэзии, так как только со времён Гердера понятие о народной песне получило ясное определение и стало подлинным историческим понятием
Иоганн Вольфганг фон Гёте (1749 — 1832 гг.) — немецкий поэт, драматург, романист, учёный, мыслитель, государственный деятель, театральный директор и режиссёр. Гёте считается величайшим немецкоязычным писателем, его творчество оказало глубокое влияние на западную литературную, философскую и политическую мысль с конца XVIII в. до наших дней
Оссианическая «радость скорби» при посредстве Вертера сближалась с «мировой скорбью» (Weltschmerz), и уже в таком преломлении, осложненная новым комплексом нравственных идей и социального протеста, вторая волна оссианизма прошла по Европе и даже проникла обратно в Великобританию. В некоторых странах (в том числе и в России) само имя барда было впервые напечатано на страницах романа Гете (впоследствии Гете изменил свое отношение к Оссиану, как и ко многим другим увлечениям молодости). Однако уже к концу века в Германии отчетливо проявляется спад былого увлечения.
Несколько иначе сложилась его судьба во Франции. Господство эстетики классицизма было здесь несравненно более прочным, чем в Англии или Германии, и новые тенденции утверждались с трудом.
Анн Робер Жак Тюрго (1727 — 1781 гг.) — французский экономист, философ и государственный деятель
Когда появился «Фингал», парижский «Journal encyclopedique» заявил, что французский его перевод был бы невыносим. А в 1770 г. сам Вольтер критиковал и пародировал оссианический стиль. Все это не могло не отразиться на характере первых переводов. Переводчики старались достичь некоего компромисса: с одной стороны, познакомить читателей с новым литературным явлением, вызвавшим широкий интерес, но, с другой – не слишком выходить за рамки общепринятого стиля.
Анри Сен-Симон (Клод Анри де Рувруа, граф де Сен-Симон, 1760 — 1825 гг.) — французский философ, социолог, известный социальный реформатор, основатель школы утопического социализма
Мари-Жозеф Блез Шенье (1764 — 1811 гг.) — французский драматург и политический деятель
Популярности Оссиана во Франции немало способствовало пристрастие к нему Наполеона Бонапарта, первого консула республики, а затем императора французов. Итальянский перевод Чезаротти сопровождал его во всех походах. На какое-то время оссианическая мода приобрела официозный характер. Поэт П.М.Л. Баyp-Лормиан (1770 – 1854 гг.) создал для первого консула том стихотворных переложений со всеми риторическими украшениями парадной поэзии. На оссианическне сюжеты сочинялись драмы, оперы; художники Жерар, Жироде, Энгр писали картины для наполеоновской резиденции Мальмезон.
Пьер Франсуа Мари Баур-Лормиан (1770 — 1854 гг.) — французский поэт
Но и увлечение французских романтиков имело свои границы. Уже в конце 1830-х гг. Бальзак устами одного из персонажей «Утраченных иллюзий» вспоминал: «Прежде мы пускались в оссиановские туманы. То были Мальвины, Фингалы, облачные видения, воители со звездой на лбу, выходившие из своих могил». Теперь же, заключал он, все это стало «поэтической ветошью».
Оноре де Бальзак (1799 — 1850 гг.) — французский писатель: романист, драматург, литературный и художественный критик, эссеист, журналист и издатель; один из основоположников реализма в европейской литературе
Оссианические темы вдохновляли европейских драматургов, композиторов, художников.
Но к 20-м гг. XIX в. «оссианический мираж» начал понемногу рассеиваться. Вопрос уже стоял не о подлинности поэм; сама поэтика Макферсона становилась вчерашним днем литературы: с изменением эстетических критериев она уже представлялась слишком эфемерной, надуманной, далекой от насущных задач жизни и литературы.
Джордж Гордон Байрон, более известный как лорд Байрон (1788 — 1824 гг.) — английский поэт-романтик, общественный деятель, пэр Великобритании. Один из основоположников жанра романтической поэмы, создатель нового типа героя (байронический герой). Оказал большое влияние на русскую литературу, прежде всего на формирование романтизма
Сэр Вальтер Скотт, 1-й баронет (вариант имени — Уолтер; 1771 — 1832 гг.) — британский прозаик, поэт, историк, биограф, собиратель и издатель народных шотландских баллад и песен. Создатель исторического романа в современном понимании жанра, основоположник европейского романа нового времени
Уильям Вордсворт (1770 — 1850 гг.) — английский поэт-романтик, основной автор сборника «Лирические баллады», условно относимый к так называемой «озёрной школе».
Вордсворт верил, что его поэтическое назначение — показать природу не как убежище человека от страданий и обязательств, а как источник «чистейшей страсти и веселья», непреходящего вдохновения и поддержки, дарующих вечные и всеобщие ценности души и сердца — любовь, радость, стойкость и сострадание
Уолт Уитмен (1819 — 1892 гг.) — американский поэт и публицист. Автор «Песнь о Гайявате» (эпос, посвященный жизни индейцев). Новатор свободного стиха. К концу жизни Уитмен обрёл славу первого общенационального поэта США.
В сборнике первых стихов «Листья травы» (1855 – 1891 гг.) идеи об очищающей человека близости к природе приняли космический характер; любой человек и любая вещь восприняты священными на фоне бесконечной во времени и пространстве эволюции Вселенной
И все же макферсоновского Оссиана нельзя забывать. Это было одно из великих художественных открытий, продвинувших вперед мировую литературу.
Таким образом – «Поэмы Оссиана» — сборник поэм, впервые опубликованных в 1760 г. и выданных их автором, Джеймсом Макферсоном, за древний кельтский эпос. Авторство Макферсон приписал легендарному кельтскому барду Оссиану, жившему, по преданию, в III в.
Как мы знаем к 1763 г. Макферсон издал две большие поэмы Оссиана, «Фингал» и «Темора», и 21 малую поэму.
Макферсон стал известен во всей Европе и мог бы наслаждаться славой переводчика великого текста до конца жизни, но совершил крупную ошибку. Поэт вознамерился использовать свои произведения как доказательство превосходства шотландцев над другими народами Британии. Он утверждал, что в поэмах описываются приключения отважных воинов, которые в III в. заселили новые земли и явились родоначальниками ирландской нации. То есть Макферсон категорично заявил: ирландцы не самобытный народ, они произошли от шотландцев. Литератор бросил камень и в огород англичан. Приравнивая талант Оссиана к гению Гомера, Макферсон всячески подчёркивал, что именно поэт из Шотландии создал эпос, сравнимый по величию и масштабам с «Илиадой», английские же барды таким похвастаться не могли.
Конечно, после подобных заявлений у писателя появилось множество противников, которые задались целью доказать лживость его высказываний. Исследователи крепко взялись за «Поэмы Оссиана» и обнаружили ряд анахронизмов. Тогда переводчика попросили немедленно предоставить оригиналы рукописей на гэльском, которых у Макферсона, естественно, не оказалось. В итоге выяснилось, что писатель во время своей экспедиции просто собрал сюжеты из шотландских народных песен и сказаний, творчески переработал их и выдал за древний эпос.
Только в 1807 г., после смерти Макферсона, гэльские тексты 11 из поэм Оссиана были опубликованы. Однако язык, на котором они написаны, был признан современным Макферсону гэльским с характерными англицизмами, а сами «оригиналы» — обратными переводами английских «Поэм Оссиана» на гэльский язык. Никаких древних рукописей, хоть сколько-нибудь близких к поэмам Оссиана, до сих пор не найдено, а сами поэмы теперь считаются мистификацией.
Но раскрытие правды не повредило Макферсону, ведь художественные достоинства его «поддельных» произведений были неоспоримы.
Интересно, что литературная мистификация не помешала карьере Макферсона. В 1780 году он был избран членом парламента и сохранял это место в течение 16 лет. Он также работал лондонским агентом набоба Аркотского, что принесло ему значительное состояние.
В то же время «Поэмы Оссиана» оказывали огромное влияние на европейскую литературу до середины XIX в. и вдохновили других литераторов. Без них не появились бы шедевры Гёте (он, вдохновленный поэмами, включил упоминание о них в своего «Вертера»), Жуковского, Пушкина, Лермонтова и ещё многих авторов. Имена героев Оссиана вошли в моду: появилось множество Оскаров и Мальвин. Даже шведский король Бернадот назвал своего сына Оскаром в честь сына Оссиана.
Александр Макбейн (1855 – 1907 гг.) – шотландский филолог, наиболее известный сегодня благодаря Этимологическому словарю гэльского языка
Макбейн доказал, что исторический контекст поэм полностью противоречит известным фактам о жизни древних кельтов. Многие имена и географические названия оказались выдуманными. Анализ текстов показал, что гэльские стихи были переведены с английского, а не наоборот, как утверждал Макферсон.
После смерти Макферсона был найден английский вариант поэм, написанный его рукой, но никаких следов оригинальных гэльских рукописей обнаружено не было. Это окончательно подтвердило, что «поэмы Оссиана» были талантливой литературной мистификацией.